Эксперт о грантах и «грантоедах».
mlp / 28.03.2016
В условиях затянувшегося экономического кризиса найти резервы для инвестиций и проведения реформ становится все более проблематично. Одним из вариантов выхода является получение грантов из-за рубежа.
К началу 2016 года Украина получила грантов на реформы в размере 3,3 млрд. долларов. При этом далеко не за все из них организации должны отчитываться. Некоторые из организаций эксперты называют «грантоедами» - за большое количество программ со спорными результатами их реализации.
Экономист, председатель общественной организации «Украинское общество экономических свобод» Марьян Заблоцкий в эфире радиостанции Голос Столицы проанализировал, насколько эффективно используются гранты.
Вы можете рассказать о сути термина «грантоеды»?
― «Грантоедами» преимущественно называют тех, кто получает гранты и за них не делает абсолютно ничего полезного. Хотя есть организации, которые все-таки справляются с ними и приносят много пользы. С начала независимости Украины оприходовала уже почти девять миллиардов долларов различной технической помощи, но в основном это инфраструктурные проекты, то есть далеко не обязательно общественные организации. А сейчас общая сумма грантов, действующих в Украине, которые постоянно используются, это чуть больше трех миллиардов долларов.
Их получают организации с инфраструктурными проектами, а также те, что занимаются реформами. Они могут получить и субконтракт, где вы выполняете какую-то работу, но не обязателен конкурс - и отчетов почти нет. С грантами все сложнее. Большое количество отчетности, большое количество бюрократии, больший контроль.
Больший контроль со стороны кого?
― Со стороны грантодателя. К сожалению, гранты, которые есть в Украине, которые официально регистрируются в Минэкономики, все освобождены от налогов. Поэтому какой-то особой традиции отчитываться у них нет.
Как выглядит процедура выдачи грантов?
― Если, например, правительство США выдает какой-то грант, он выдается частной компании, которая распоряжается грантом с целью получения прибыли. Условно, взяли у них миллиард, в итоге сюда дают 900 млн. Далее эти средства заходят сюда на специальные счета, заключаются специальные типы сделок, которые не подлежат уплате НДС и так далее, то есть грантовые соглашения.
Почему они не подвержены налоговой нагрузке?
― Потому что они в теории приносят пользу Украине.
А на практике?
― На практике есть как хорошие, так и плохие. Вы можете зайти, например, на сайт общественной организации Центр противодействия коррупции, который является участником уж двух грантов - один на 19 млн. долларов, другой, например, на четыре миллиона долларов - и вы не найдете там не то что никакой отчетности, а ее руководитель Шабунин будет вам рассказывать, что ни один человек в его организации не получает ни копейки.
А на что тогда выделяются эти миллионы долларов?
― Выделяются на работу общественных организаций. Просто есть некоторые организации, которые считают, что для того, чтобы у них был лучший имидж, надо рассказывать всем, что они волонтеры.
Кстати, пока самый скандальный в Украине грант, получателем которого являются одновременно три стороны: ГПУ в лице господина заместителя Сакварелидзе, Одесская ОГА и Центр противодействия коррупции господина Шабунина.
Почему их объединили в одну программу финансирования?
― Это для меня очень странно. Очевидно, что здесь уже имели место более политические мотивы, чем какие-то трезвые. То есть я себе не представляю ситуации, при которой могли дать прокуратуре, администрации и общественной организации средства. Меня удивляет, почему в какой-то момент начались преследования заместителя генпрокурора, что якобы пропали два миллиона долларов уже из этих средств. Честно говоря, не представляю, как это могло произойти, потому что выделяли это довольно такие уважаемые международные организации, и по этим параметрам деньги не должны были заходить в прокуратуру, они должны выделяться на какую-то деятельность, на помощь ГПУ.
Нужно было бы создавать какую-то правительственную общественную организацию?
― Можно было нанять экспертов, которые помогают той же прокуратуре создать сайт, например. Или приобретение каких-то материальных ценностей, ремонт. Чаще всего это наем экспертов, которые вам помогают какими-то определенными вещами.
Насколько соотношение цена-качество работы, которую проводят сейчас неправительственные организации, по сравнению с финансированием хорошее?
― Я еще работаю и в Украинской аграрной ассоциации, и для меня было шоком узнать, что в АПК существует 51 грантовая программа на реформу - на общую сумму 170 млн. долларов, хотя за три года я сталкивался только с пятью - и только от одной видел какую-то существенную пользу. Не очень эффективны по крайней мере 80% из них.
На что они тратятся?
― Чаще всего это писанина и создание новых презентаций. На самом деле министр АПК не раз жаловался, что его ведомство завалено уже просто макулатурой, как он это называет. Этих вот отчетов, очень дорогих, которые ни к чему не приводят. Это, условно, тренинги для женщин, чтобы они чувствовали себя более сильными и счастливыми.
Когда запустится в Украине канал «Ukraine Tomorrow»?
― Эту историю я не знаю. Но могу привести даже один пример не из Украины - к сожалению, такие случаи довольно распространены. Есть, например, одна компания частная. Она самый крупный получатель грантов от США. Было землетрясение в Гаити, довольно сокрушительное для страны. США дали деньги этой же компании на то, чтобы помочь восстановить дома в Гаити. Так вот, они додумались только в самом Гаити потратить только 2% от выделенных средств. А все остальное - на международных консультантов. Это довольно типичный пример. К сожалению, действительно, для грантовых проектов легче делать круглые столы, международные поездки, какие-то рекомендации, чем брать на себя ответственность и делать что-то действительно полезное.
Как часто общественные организации могут влиять на законотворчество нашей страны?
― Есть примеры, когда действительно было сделано очень много. Тот же, например, Центр политико-правовых реформ делает чрезвычайно полезную работу в плане административных услуг. Есть организации, которые делают вещи, которые вызывают сожаление. И поэтому их очень трудно критиковать. Например, есть организации, которые взяли, кажется, 328 тыс. долларов на деятельность, связанную с одним законопроектом по борьбе с табакокурением.
Что было сделано?
― Пока они представили один законопроект, который, по моему мнению, является некачественным. Суть законопроекта в том, чтобы усилить требования к сигаретам. В принципе, идея правильная, но с юридической точки зрения прописана неграмотно. То есть, например, там только глава научно-экспертного управления ВР дал 5 страниц замечаний. Если это делать неграмотно, то можно наделать больше вреда, чем табачные лоббисты. Эта уже деятельность более напоминает какую-то консалтинговую. Но, когда мы говорим об общем бюджете на проект 328 тыс. долларов, а единственным выхлопом этого является один законопроект, вы знаете, это очень даже неплохо.
То есть один законопроект стоит 328 тыс долларов?
― Не сам законопроект, там деятельность, целая куча круглых столов и так далее. И также знаю другие программы, когда за один проект Агроинвест наградил юридическую компанию 300 тыс. долларов, и они в результате зарегистрировали только три законопроекта в ВР. Все три, которые были отклонены всеми комитетами, включая противодействия коррупции.
Каково же финансирование вашей общественной организации Украинское общество экономических свобод?
― У нас не государственная организация, у нас по внутренней политике запрещено брать любые средства, которые взимались с любых налогоплательщиков - или в Украине, или за границей. Собственно, мы являемся партнерами международных организаций, которые следят за этими расходами, в том числе за рубежом.
Источник: newsradio.
|
|
http://www.mlp.com.ua / / / / Эксперт о грантах и «грантоедах». 
